Оцеола, вождь семинолов - Страница 124

124

Личность исторического Оцеолы удивляет своей цельностью, патриотичностью, благородством. В ней масса неповторимого и загадочного, она, пожалуй, еще трагичнее, чем в романе Майн Рида. И поскольку эта судьба и есть тот материал, из которого писатель слагает свой образ, на ней стоит остановиться подробнее.

Оцеола (ок. 1804–1838) родился, как полагают, в Джорджии. Мать его происходила из индейцев криков, отец — английский торговец Уильям Поуэлл. Но это лишь одна из версий, ибо известно, что сам Оцеола считал себя чистокровным индейцем племени миккосуки, т. е. «собственно семинолов». Предполагают, что эта часть племени исконно обитала во Флориде, а вовсе не переселилась туда, отделившись от криков, как остальные семинолы. Кстати, и само название «семинолы», согласно одной из версий, означает не «беглецы», а «дикие».

Точно так же и имя Оцеолы происходит, как полагают, не от Хассе Ола, Восходящее Солнце, а скорее от Аси-Яхоло, Глашатай Черного Напитка. Перед тем как отправиться на войну, воины-крики выпивали особый очищающий напиток, именуемый «яхоло», и издавали при этом характерный возглас. Благодаря личным качествам Оцеола выдвинулся в народные заступники, подобно Текумсе, Секвойе и другим великим патриотам-индейцам, ставшим защитниками своего народа в тот момент, когда он сильнее всего подвергался уничтожению.

Майн Рид пишет о событиях двух семинольских войн. Первая война (1817–1818) завершилась отторжением Флориды у Испании. Вторая, с которой связаны основные события романа, длилась восемь лет, с 1835 по 1842 год, и окончилась насильственным переселением подавляющего большинства семинолов в Оклахому, на так называемую «Индейскую территорию», которая и сейчас остается самой крупной по числу индейского населения резервацией. Война эта печально известна в истории США как самая дорогостоящая из всех, что правительство вело с индейцами: она поставила под ружье 40 ООО солдат против 1500 индейцев и унесла с американской стороны свыше полутора тысяч человеческих жизней. Современные летописцы той эпохи сравнивают эту позорную и бессмысленную войну с вьетнамской авантюрой США 1960-х годов, которая, как и та, прежняя, была колониалистской, беспощадно жестокой и привела, в сущности, к моральному поражению американцев.

Личная судьба Оцеолы, вступившего в эту войну тридцатилетним и уже женатым человеком, имевшим на своем попечении двух сестер, слилась с конфликтом социальных и расовых сил. Согласно одной из версий его биографии, жена Оцеолы была негритянской крови, и белые плантаторы потребовали ее выдачи как беглой. После насильственного разлучения супругов вождь поклялся мстить.

Зловещей нитью оказалась связана судьба Оцеолы с правительственным агентом генералом Уайли Гомпсоном. Желая задобрить вождя, генерал и в самом деле подарил ему ружье, но Оцеола не оправдал надежд генерала — вместо того чтобы подписать кабальный договор, он воткнул нож в его текст. Здесь нужно помнить, что в глазах индейцев любой договор об уступке или продаже земли оставался бессмысленным, поскольку в их представлениях не существовало понятия частной собственности на землю. Она не только находилась в общинном, коллективном пользовании, с ней были связаны и религиозные представления. Землю нельзя было продать, потому что она считалась плоть от плоти индейца, живым существом, частью тела — ведь она дарила средства к существованию. Чтобы достичь своих целей, белые прибегали к обману, провокациям, предательству, прямому массовому уничтожению племен. Естественно, что эти действия навсегда оттолкнули семинолов от американской «цивилизации».

Как известно и из романа Майн Рида, первым, кто поплатился за политику правительства, был сам Томпсон, убитый Оцеолой, и вождь-изменник Чарли Оматла (или Эматла). Оцеола и впрямь показал себя талантливым военачальником: ему приписывается разгром отряда Дэйда, хотя в действительности отряд был разбит вождями Прыгуном и Аллигатором. Наконец, Оцеола и в самом деле был вероломно схвачен по приказу генерала Томаса С. Джезапа во время мирных переговоров под белым флагом. Только так удалось поймать неуловимого и грозного индейского предводителя. Из немногих подлинных слов, дошедших до нас из уст Оцеолы, есть и такие: «Взять меня смогли только под белым флагом, удержать — только цепями».

Через три месяца заточения в тюрьме форта Моултрн (Южная Каролина) Оцеола умер. Там же он был и похоронен. Простая надпись на его могиле гласит «Оцеола, патриот и воин». Но со смертью этого человека не заканчивается ни его трагедия, ни его слава.

Прежде всего, нельзя умолчать о том, что доктор Фредерик Видон, наблюдавший за вождем в последние месяцы его жизни, после кончины Оцеолы, «по причинам, оставшимся неизвестными», как пишут о том историки, отделил его голову от тела и присвоил ее себе. Правда, известно и то, что он приходился зятем генералу Уайли Гомпсону, будучи женатым на его сестре. «Доктор Видон был весьма своеобразный человек, — не без наивности вспоминает его праправнучка. — Он нередко подвешивал голову Оцеолы у изголовья кровати, где спали трое мальчиков, чтобы наказать их за непослушание, и оставлял ее там на ночь».

Впоследствии голова эта долгое время экспонировалась в нью-йоркской медицинской академии, а позже погибла в пожаре. Надо сказать, что подобное отношение к останкам известных индейских вождей-патриотов стало позорной традицией американской истории: примерно так же поступили с Черным Ястребом, вождем сауков и фоксов, Маленьким Вороном, вождем сиу, и другими. То, что не поддавалось купле при жизни, можно было выгодно продать, выставить на обозрение зевакам после смерти.

124